«Почему, — спрашивает Хантер, у нас все такая страсть к большому?» — и продолжает: «Уж не компенсация ли это комплексов… – и, развивая тему, — а может, это просто статусная вещь?» Что ж, плюну и я со своей колокольни. Сторонний взгляд, так сказать.
Предупреждение для любителей комиксов: далее в тексте очень многа букф и ниадной картинки. Предупреждение для детей и слюнявых интеллигентов: условное бля (у.б.) данного текста равнется 0,01. Это значит, что в тексте присутствует ненормативная лексика.
А что спрашивать-то, ведь ответ известен. То есть, на самом деле, ответов несколько, хоть все они и имеют один общий корень и ствол, первопричину, общий знаменатель, прообраз, шаблон, прототип и календарный план. Сначала — ответы, а затем попробуем разобраться с прототипом. Итак, господа присяжные заседатели, в 1917 году лёд, сковывавший Российскую империю долгие годы, века и тысячелетия вечной мерзлотой, наконец-то тронулся. Октябрь уж наступил и похолодало, но собрались немогущие большою кучею, и йобнули из Авроры по Зимнему, где заседали нехотящие. И стало всем тепло, а кому не стало — добро пожаловать к костру погреться, в пересменке между рубкой деревьев. Многолетние споры о том, что же первично, материя или сознание, разрешились в пользу третьего: первичным оказалась диктатура пролетариата. Пролетариату нечего было терять, кроме своих цепей, его возмущённый мозг вскипел и семьдесят последующих лет кипел так, что воспоминание о холодном некипящем разуме осталось лишь в книжке «Герой нашего времени», в которой главный герой, расчётливый и подловатый негодяй, современник Лермонтова, Герцена, Пушкина и не менее подлого Троцкого, изводит по чём зря женский пол, стреляет в добродушных горцев — праотцов устроителей Норд-Оста, размышляет о роли личности в мировой истории наедине с не менее холодным теоретиком и практиком тогдашней системы здравоохранения (за стаканом брендика, разумеется, поскольку местное вино на такие подвиги вряд ли вдохновило бы). Но Пушкину — Пушкино, а рабочим — заводы. Хм, крестьянам, соответственно — землю. Всем рабочим вместе — все советские заводы. Каждому рабочему по-отдельности — конкретный гаечный ключ и план. Всем крестьянам вместе — всю советскую землю. Каждому крестьянину в частности — конкретный кукиш и разнарядку. Да, кстати. Всему трудовому народу — автопром. Каждому советскому труженику отдельно — очередь на копию итальянского ширпотреба, да простят меня владельцы транспортных средств сей марки. Таким образом, господа присяжные заседатели, лёд тронулся и поплыл большими красивыми льдинами куда-то в сторону светлого, незамутнённого гнилыми западными идеями будущего. На этих вот льдинах плыли мы все. Мы знали, что конкуренция — это зло, а соцсоревнование — это благо. Мы свято верили, что социализм — это когда все равны и всем хорошо, а капитализм — это когда все неравны и всем плохо. Мы плыли туда, где нету ни бедных, ни богатых.
Приплыли, бля. Светлое будущее наступило, но оказалось, что жить в нём никто не хочет жить. Назад, в прошлое, тоже не хочется. И задали люди извечный вопрос: Что делать? И йобнули из танка по Белому дому, да не по тому, в котором враг заокеанский, а по тому, в котором недруг собственный. И воцарился хаос и дикий запад, только не тот, что за океаном, а тот, что на западе от Берингова пролива. И начался бизнес, и стало на Руси жить совсем плохо, но интересно. Интересно и многообещающе, ибо обещано было народу Неомоисеем 500 дней, чтобы из всех равных, но бедных, мы превратились во всех неравных, но богатых. Это вам не 40 лет! — интересно и любопытно всем стало, как 40 лет полутора годами заменить? Но воспротивился народ моисеевому плану, стал разгульничать да нарушать, воровать да приватизировать, захотел всего и сразу. И получил, на что нарывался. Капитал заимел собственника, собственник заимел рабочую силу, а государство отымело всех. Единственные, кто остался не при делах – снова рабочий и крестьянин, ибо завод как был чужой, так и остался, только гаечный ключ теперь всё чаще приходилось покупать за свои кровные, а земля как не принадлежала крестьянину раньше, так и не принадлежала теперь… а, чуть не забыл, кукиш остался, это да, это то, чего не отнимешь, да и отнимать никто не собирался, ведь нельзя же у людей отнимать последнее. Но что-то моя мысь совсем запрыгала по веткам. Кыш, зараза, брысь. Ответ первый в том заключается, что некоторые, которые теперь стали более равны, чем другие, теперь возможность имеют не только советские машины покупать, но и ненашенские, вражьи по происхождению, но такие родные по договору купли-продажи. Даже самый распоследний менеджер приватизированного завода мог теперь купить иномарку; даже самый распоследний мелкий чиновник, какой-нибудь зав.отделом управления очистки, мог за честно заработанные взятки приобрести огромный чёрный членовоз. Таким образом, началась эра автомобилизации всея Руси. Автомобиль стал не только средством передвижения, но и средством роскоши и символом могущества. Чем больше, мощнее и чернее символ, тем более могуч носитель этого символа, не так ли, господа присяжные заседатели? Так, не спорьте, ибо никакой другой цвет так не обвеличивает символ, как чёрный. Нет, ну есть ещё красный, но ведь это же – проклятое наследие коммунистического режима; есть также белый, но это тем более не годится, ведь напоминает или проклятое наследие царского режима, или же белый флаг, флаг сдачи в плен, в наём, в батраки и вообще негоже могучему человеку в белом на людях появляться. Привычными стали внедорожники и баржи, и вот уже даже самый распростой простой люд может позволить себе и джип и баржу – чёрные, с большими колёсами, с металлическим блеском… правда, подержанные, ну так и что из этого? Что, с барского плеча разве шуба хуже стала? Даже лучше, поскольку – дешевле. Катаются, наслаждаются… а что, приятственная штука, скажу я вам, господа, в том числе и присяжные заседатели! Просторно, бордюры не страшны, и, главное, все понимают: вот он, Васисуалий, раньше простой работник гаечного ключа, а сегодня – владелец движимого имущества, да не простого, как у всех остальных лохов, а вот такого, как и у людей солидных, уважаемых. Итак, то, что у Хантера заняло два слова – «статусная вещь», у меня вылилось в десять абзацев воды и разглагольствования. Ну что же, краткость не сестра мне, а словоблудие – второе счастье. В общем, мораль: хочешь быть крутым, круче самых передержанных в кипятке яиц – должон передвигаться солидно, степенно, в большой и чёрной машине, желательно построенной в стране, проигравшей войну нашим прадедам. Автомобиль должен быть блестящим, с огромными колёсами, которыми всех можно было поставить на место, припереть к стенке или, в случае необходимости, раздавить к чёртовой матери! Неслась река, ледоход продолжался. Мы продолжали писать Новейшую историю, устаканивая хаос, выбирая сердцем, кипя мозгами. Пересел на импортный автопром и помещик. Ему бездорожье месить на всяких нивах да уазиках не подобает, а кроме солидного чёрного джипа никакой гетц по поместью раскатывать не подходит. Вот и приходится покупать. Да и перед соседом, что в соседней усадьбе обосновался, не стыдно. Обзавелся большими машинами и всякий ненадёжный элемент – яппи и хиппи, любовницы бизнесменов, любовники чиновников и прочие социально-безопасные группы, кои при раньших-то временах грелись на солнышке, коленях и прочих тёплых местах тихо и молча, а при временах нынешних должны, просто обязаны выделятся из толпы, проповедуя новый образ жизни, при котором стильно одетый продажный телеведущий получает зарплату в тысячу раз большую, чем умудрённый профессор университета. В 1917 году некоторые проповедовали речью с броневичка, сейчас другие проповедуют музычкой в открытых окнах полноприводного Лексуса, изумлённо глядя широко распахнутыми ресницами на прожигаемую мимо жизнь. Вот и второй ответ подошёл. Хочешь выделиться – купи большой автомобиль. Чем больше, тем заметнее. Не важен твой статус, важен размер. Не дал бог мозг математика, способности оратора, руки слесаря, изворотливость менеджера, детородный орган негра из недавнокупленного порника, да мало ли чего ещё не дал — ну так зато дал бог денег! Вот и возможность отличиться, а ведь отличаться мы хотим, столько лет отличаться было нельзя, а сейчас стало так модно! Вот, к примеру, Петрович. Хотел купить БМВ как у всех – чёрную. Ан нет, купил синюю, чтобы отличаться. Ни мозгов, ни способностей, руки из задницы растут, да и орган весьма и весьма средний. Как ещё утвердиться в обществе? Правильно – машиной! Нету денег на большой джип – можно автомобильчик пусть маленький, но чтоб неправильного цвета. А были бы деньги – был бы, соответственно, X5 или крузак какой. Ещё больше денег — Ролс-Ройс не помешал бы, или тот же Майбах… Чтоб уж начётно: едешь по городу, а у всех аш бошки сносит и челюсти отваливаются! Ещё можно отличаться тюнингом, но не все поймут, да и к чему заморачиваться, не мещане, поди. Да, Хантер, прав ты. Именно – компенсация комплексов. Наступило светлое будущее, люди не боятся выделяться из толпы, в том числе и для компенсации. Чем больше размер, тем сильнее компенсация. Индульгенция самому себе. Третий ответ мог бы быть чем-то вроде – по бездорожью ездить, нефтные месторождения искать. Но это так, просто приложение к первому ответу. Точнее, его следствие. Ну какой простой рабоче-крестьянин поедет искать скважины? Да кто ж ему позволит! Скважины искать – дело государственной важности, а делами государственной важности у нас занимаются специально подобронные люди, олигархи. На самые важные, опасные, ответственные работы посылают именно их. Такой, как бы, спецназ, призванный поддерживать экономическую мощь страны. Показывать денежный кулак врагам, особенно потенциальным, которые всё никак не могут сгнить по собственному желанию. В общем, если твой статус не соответствует, то и по бездорожью какаться тебе не за чем. Ну и ладно, ответов напридумывать можно много. Но ведь в самом начале обещалось, что корень у всех ответов один, эдакое первоначало и причинное место. Ну да, зачем бы не покупались большие (а ещё лучше – большие и дорогие!) автомобили, причина всегда одна, и кроется она в менталитете. Ох, щас забросают меня помидорами и минусами. Ох, намекнут насчет бревном в глаз за эту соринку! А что, господа присжные заседатели, разве не в менталитете? Именно в нём. Мы всегда хотим показать, что мы лучше, чем соседи. А если не можем мы жить лучше, то сделаем всё, чтобы соседу жилось хуже! Сосед купил иномарку? Костьми ляжем, но у нас будут две. Или одна, но размером в две соседские. А стоимостью – в три. Правда, если костьми лечь не получится, можно соседову иномарку гвоздём исцарапать или капустой квашеной засрать. Шины порезать, чтоб не парковал свой буржуйский Мерс на нашем законном месте. Мы выбираем не умом, ибо разум наш по-прежнему кипит, будучи возмущённым ещё со времен Интернационала, а выбираем сердцем. А сердце напрямую связано как раз с менталитетом, поскольку мысли приходют и уходют, а впитанные со сгущённым молоком ленинградского завода молочных изделий понятия остаются. Живём не умом, но сердцем, не разумом, а чувством. Не по закону, а по понятиям. Понятие же народное, к тому же опровославленное и окрепостнённое, всегда связывает термины «хороший» с «большой». Больше – лучше. Например: «хорошего человека должно быть много». То же самое и по отношению к автомобилям. Ежели кому не нравится большое и чёрное – покупай серенький Смарт и вали в свои европы. Не нравятся дорогие машины – поезжай туда же и живи с такими же жмотами! Купи малюсенькую квартирку, вписывай расходы в тетрадь, сохраняй чеки и живи как Плюшкин! Это – не по-нашенски! Русский дух требует быть щедрым, большим и добрым. А не скупым, маленьким и строющим козни из-за бугра. Вот отсюда и всеобщее стремление жить не по средствам, а уж если средства не проблема, то тем более — на широкую ногу. Отсюда и джипы, себринги, кадиллаки и прочие бэхи семёры. Нет, ну есть, как всегда, и некоторые несознательные, которым (непонятно с какого перепуга) в европах видятся реки молочные, точнее, пивные гиннесные с кисельными, точнее, с колбасными берегами. Покупают вские матизы, смарты и другие подобные гетцы и делают вид, что в европах живут. И главное, чем обосновывают! Парковаться им, видите ли, трудно и негде. Да вы что, бля, совсем офонарели? Площадь России в три раза больше площади всей зарубежной Европы, и вам негде парковаться??? Эх, господа, не нужна нам эта Европа с её странными, непонятными русскому человеку проблемами – частной собственность на землю, квартплатой в пол-зарплаты, ценами на бензин, от которых плакать хочется да всякие смарты покупать… Не-нуж-на. Нам и так хорошо, как есть. Более того, дальше лучше будет. Ведь лёд-то снова тронулся, господа присяжные заседатели. Прыгаем на льдину – и айда, к светлому будущему. Тем более, что у нас теперь целых два кормчих, уж точно не пропадём! Главное, чтобы всегда была пушко, из чего йобнуть… Извиняйте за ошибки и если кого обидел. За сим прощаюсь, искренне ваш, Петрович.