Смеркалось (с). Отдохнувший и добрый я ехал с работы. Ехал, почти не превышая 120 по одной из улочек дефолт сити. Того самого, который совсем не резиновый, но в который, как это ни парадоксально, понаехали.

Я летел, срезая благовонные пробки дворами, частенько сбавляя в особенно крутых поворотах, ювелирничая и даже перепрыгивая расставленные чудаками то тут, то там автомобильчики. Чудаки, буд-то знали, что я буду тут ехать и ставили свои машины именно так, чтоб каждый следующий двор преодолеть было сложнее чем предыдущий. Но Марио, мой учитель по долбежке головой без каски по кирпичам, по праву гордился мной, как своим лучшим учеником.


Иногда приходилось протискиваться задом, на этот случай на коробке передач у меня есть передачи R, 2R и RRR для особо экстренных случаев.
Моя новенькая среднемоторная ладакалина купе гран турино с оппозитным двигателем и восемью выхлопными трубами, сеточками на номерах и надписью спарко, наклеенной вертикально на лобовом стекле урчала, как бы желая засыпающим красочных снов.

Стоявшие на моем пути, припаркованные чудаками автомобили дружно вскрикивали приветственно мне сигналкой, но я их почти не слышал. Я был быстр и проворен как летчик истребителя выводящий в небе математическую формулу.
Все мои 42 лошади (одна похрамывала, была худющей и вообще видно было, что предыдущий хозяин ее не берег) неслись в полную силу, оставляя на асфальте неопровержимые доказательства своего присутствия на этой дороге, как в стихах Есенина о деревне.

Выскакивая из двориков на широкие проспекты, шоссе и магистрали я, помятуя о том, что хороший гонщик всегда указывает свои маневры заранее, включал аварийку, давая этим самым понять в какую сторону я намерен направится.

И тут, неожиданно, между знаками холмика и человечка идущего по полосочкам я увидел ее! Честно говоря, сначала я увидел его - искуственное возвышение на дороге, созданное буд-то спецально для того, чтоб я взлетел над бренной землей. Выкрашенный в черный цвет с желтенькими полосками трамплин готов был принять меня и отпустить в небо, но я, как уже заметил чуть выше, увидел причину остаться на земле!

Она стояла беззащитная, испуганно смотря по сторонам, у края поребрика. На плече у нее был маленький рюкзачек, килограмм на 18. У меня глаз как у орла, поэтому я сразу понял - картошка. В одной руке тележка, предположительно с огурцами, с виду не больше чем на 20 кило. В другой руке она держала небольшой ящик, в котором я сразу узнал специальный ящик для помидор, рассчитаный по ГОСТу ровно на 8,14 килограмма.

Ситуация разворачивалась как в фильме, в замедленной съемке. Верные тормозные диски намертво заблокировали колеса и я резко дернул руль в сторону. По ощущениям было похоже на пинок Чака Норриса в левое заднее крыло - мой верный железный друг взлетел и резко развернулся, оставив на ближайшем столбе зеркало и дверь. Колесо вынесло на ближайшем поребрике и я со скрежетом, визгом, под аккомпанимент бьющегося стекла вылетел через лобовое прям к ногам бедной старушки.
Взгляд через плечо показал мне, что экстренная парковка произведена успешно. Два фонарных столба были ровно уложены, как бы обозначая место моей парковки, а содержимое багажника, в том числе аварийный треугольник, валялось сзади моего табуна из 42 лошадок (включая прихрамывающую и, еще не откормленную) говоря подъезжающим, что парковочное место уже занято мной и уеду я только на эвакуаторе!

Бабушка охнула и, со словами: "Наверно ушибся, милок", взвалила меня на плечо и, вместе со всей своей поклажей, понесла меня через дорогу, видимо, в больницу.
Прохожие оборачивались на нас, но никто не замечал моего подвига - как я переводил старушку через проезжую часть остановив два быстрых потока! Истекая кровью на красные помидоры из разодранных конечностей, где-то в глубоком бреду я слышал ее приятный голос: Какой-то ты бледненький, наверно не кормят? Сейчас доктор посмотрит и я тебя картошечкой накормлю!

Доктор, задумчиво осмотрев меня, вызвал уборщицу, а я, лежа на каталке, рассказывал ему о своем подвиге, о чести пионеров и о том, что надо бы покормить мою сорок вторую лошадку, которую предыдущий хозяин, видимо, плохо кормил, не берег и загонял бедняжку.

Когда я проснулся баубшки, доктора и моих сорока двух лошадок рядом не было. Был рядом только будильник и в голове крутилась мысль - пора на работу.

Жаль, что хорошие дела удается совершить только во сне.