… Перезапуск речевого синтезатора…
Кх-м, кхе. Заработал.
Да, мне нравится, когда на меня оглядываются. Когда рассматривают дубовые двери, инкрустированные полиаурумовыми заклепками. Архаичная трехосевая роскошь. Шесть мест. Их всех занято только одно, причем мной.
Даже вехиклей назвать это чудо не поворачивается речевой синтезатор. Это локомотив! Нет, это дредноут дороги, от чьего размеренного хода расходятся воды пробок Всероссийска, а в кильватере остаются зеваки и растерянные вехиклеводы. Бывает забавным, когда проезжаешь рядом с тротуаром, по которому идут ребята из деткоммуны. Они начинают снимать меня на свои простенькие коммуникаторы, записывать на смеллкамеры аромат натурального каучука и дерева, чтобы потом сотню раз пронюхать запах вехикли из своих грез. Здорово погудеть на них в это время инфразвуком так, чтобы парочка потеряла сознание.
Но в этом затрапезном Яблинске население дикое и закарбоневшее. Оно просто не понимает что это за вехикля и как себя надо вести рядом с ней. Да и название у города глупое, средневековой пошлятиной отдает. Что-то в информационной инъекции говорилось о том, что место названо в честь некого Яблинского, который был как-то связан с натуральными фруктами. Нелепость какая-то. Инъекция, видать, было японденезийская, поэтому рассосалась быстро, и я уже ничего не помню. Ну и слава ОЕБ, меньше знаешь – крепче спишь.
Внутренний коммуникатор запах железом, перцем и порохом. Запах, уже пять лет вызывающий легкое волнение, сбивающий легкомыслие и обостряющий чувства.
— Ответить – говорю я негромко.
— Номер двести девяносто один, приезжай к местной мультиплощади, встреча закончилась. Даю тебе десять минут.
— Слушаюсь, Хозяин. Буду через восемь – говорю я и направляю «дредноут» в канал центральной улицы.