Максим потер щеку, раскрасневшуюся после оплеухи, которую чертенок, чем-то смутно напоминающий варламова, отвесил ему за его робкую попытку протестовать.
- Но я же по правилам припарковался! – захныкал всесильный в городских масштабах при жизни чиновник.
- Молчать, а то щас еще получишь! – рявкнул чертенок. – А теперь стой и не рыпайся, я пока твою физиономию сфоткаю, сказал черт и из под униформы с шевроном «Адское парковочное пространство» достал крутой фотоаппарат и начал фотографировать исказившееся от слез лицо Максима.
- Но ведь я пришел, когда вы еще не загрузили мою машину на эвакуатор, - жалобно заскулила черная душа такого светлого при жизни чиновника.
- Ты же сам говорил, что едешь на работу на электричке, - удивился черт. – Какие претензии? Я может, вообще, нашел этот Лексус!
- Как нашел? – снова заплакал Максим. – Если хочешь знать, я его со своего первого отката купил! Когда предложил сделать въезд в первый круг ада платным, помнишь? Еще канал «Ад 24» показывал целый сюжет про мою инновационность!
- Да развелось вас инноваторов в аду, как грязи, - проворчал чертенок. – Теперь так, слушай сюда, тварь ты дражащая. – Сейчас мы эвакуируем твое транспортное средство в район, который при твоей бессмысленной жизни соответствовал местонахождению Эстонии. Тебе нужно будет подойти в отделение Адской дорожной полиции, которое находится в районе соответствующему местонахождению Канады, а конкретнее – северному побережью. Там тебе дадут постановление на выезд со спецстоянки и с этим постановлением заберешь свой Лексус. Все понял?
- Понял, - понуро согласился Максим, - и пошел туда, куда его послали.

Перед отделением АДП (Адской дорожной полиции, как мы уже догадались) толпилась очередь из полутора миллиардов чиновников, при своей поганой жизни так или иначе подвизавшихся на ниве департаментов транспортов муниципалитетов.
- А почему внутрь не запускают? – спросил Максим. – Холодно ведь, а я на машине был, одет легко.
- Все мы легко одеты, - с ненавистью посмотрел на него убеленный сединами и с маленькими глазками человек, в котором Максим узнал… впрочем неважно.
- Ой, Вввввы!! И Вввас сссюда аааатппппраавили, - от волнения Максим начал даже заикаться.
- Не кривляйся, гаденыш! Мне миллион лет страданий только из-за твоих реформ добавили, собака! Даже бабки, для которых я лавки во дворах поставил - не отмолили! Пшел вон!
Бочком-бочком Максим отошел и встал в безопасной дали от своего бывшего начальника, рядом с серыми душами водителей эвакуаторов, парконов, активистов городских пространств и смм-щиков и блогеров, восхваляющих при жизни все, что исходило от городских властей.
Через 5 лет очередь наконец дошла до Максимки. В порванном пиджаке, с посиневшими конечностями, но уже радостный, он подошел к сотруднику полиции и протянул дрожащими руками права и техпаспорт.
- А где полис ОСАГО? – равнодушно поинтересовался черт.
- ?! А он нужен был? – Максима начало трясти. – Он же в машине… обычно. Мы же, все, автовладельцы его…
- Следующий, - выкрикнул черт, одной рукой возвращая документы Максиму, а другой рукой выталкивая его на мороз.
Максим шел обратно и плакал. От бессилия, от бесцельно прожитой жизни, от нелепой смерти, когда его задавило упавшей с эвакуатора машиной и от миллионов лет страданий и мучений, которые его ожидали в аду.

Отсюда.